● Дополнительно: по сути 22, но 23 года, аврор, член ОФ;
● Внешний вид: черная футболка, черные джинсы, кеды;
● Состояние: хмурое;
● С собой: волшебная палочка;

Особняк на площади Гриммо пусть и был защищен всеми возможными заклинаниями, но даже они не помогали укрыться от чувства тревоги. За последние сутки или даже двое в жизни Марлин произошло столько событий, что, казалось бы, самое время открыть бутылку из запасов мистера или миссис Блэк. Наверняка им это бы не понравилось, но у МакКиннон было отличное оправдание: «я пропустила свой день рождение». Если это не подойдет, то, может: «я выжила»?
Вместо этого девушка лишь проводила взглядом взрослого, какого-то слишком неотесанного, обескураженного и явно чужого Блэка. В мире магии тяжело объяснить то или иное чудо. Когда-то Кензи задавала глупые вопросы, а Марлс пыталась ответить на них. Тогда можно и дракона придумать, и драккла приписать ко всему прочему. Сейчас же она уже не представляла, кто может стать виной всего происходящего. Скорее всего ей нужно быть благодарной. Ведь МакКиннон выжила и теперь может попробовать еще раз. Не допускать той же ошибки, не быть такой самонадеянной, будто заклинания никогда не причинят ей вреда.
Она посмотрела на Эванс, которая давно была Поттер, но от привычки не так-то просто избавиться. Ей тоже удалось выжить только благодаря тому, что кто-то додумался поиграть со временем. Хорошо было это или нет - она не знала. На такие вопросы обычно отвечал Аластор или Руфус. Марлин прислушивалась и к Алисе, у которой за плечами были не только нескончаемые столкновения с Пожирателями Смерти, но и муж с ребенком. Как ей это удалось - вопрос, но всяко же у нее получилось.
МакКиннон тем временем потирала ладонь о джинсы, надеясь, что таким образом избавится от ощущения, которое продолжало свербеть под кожей. Медальон Слизерина, который заставил не столько разозлиться, сколько наговорить всего того, о чем она даже и не думала. Не вспоминала и не акцентировала внимание, полностью погружаясь в то, что действительно имело смысл. Семья: родители, младшая сестра, друзья и знакомые, которым пришлось умереть или же жить дальше. Это было сложно, несправедливо… По крайней мере Марлин продолжала уверять себя в этих чувствах. Ведь именно это она должна испытывать, раздумывая о том, как всем жилось целых три месяца без ее присутствия рядом. Только искренне и где-то глубоко внутри осознать это было тяжелее. На словах, конечно, она понимала, сожалела, переживала за несправедливость всей ситуации, но в душе не знала, зачем этот фарс. Вчера волшебница встретила на своем пороге Трэвиса, а сегодня оказывается на Гриммо с новостью, что оказывается потерпела поражение. Смириться с этим, принять, осознать, что ее не было несколько месяцев, что ее родные и близкие погибли?
Легче было объяснить случившееся на пальцах или же прочитать в пресловутой книге. МакКиннон окинула взглядом комнату младшего Блэка, скидывая его мантию. В ящиках не оказалось ничего полезного, комната Сириуса выглядела еще более нежилой, чем предыдущая. Кто-то гудел о чем-то этажами ниже, а девушка в скором времени оказалась в кабинете Ориона Блэка. Не чураясь своего поведения, не раздумывая о том, что передадут капризные портреты, она продолжала открывать ящики в поисках чего-то, что помогло бы сосредоточиться. Когда бутылка наконец была найдена, а крышка откинута на стол, кажется дубовый, Марлин с облегчением выдохнула, запивая чай тем, что действительно было нужно. Один глоток жгучего и горького алкоголя, чтобы успокоиться и просто побыть наедине с собой.
Умерла, выжила, вернулась. Какая разница, если те, ради кого она боролась, не смогли? Сначала встреча с Сириусом, который явно забылся или же сам потерялся во времени, потом несколько нелицеприятных разговором с миссис Блэк, медальон Слизерина. Все это лишь сильнее запутало и без того сбитую с толку МакКиннон. Лишь сделав второй глоток, она смогла сосредоточиться на том, что продолжало зудеть где-то внутри вот уже несколько часов.
Маккензи.
Родители.
Если выжила она, может, и они смогли? Марлс смутно помнила, как оказалась в порталах. Просто вскинула артефакт, а потом почувствовала толчок куда-то в сторону. Может, и Кензи удалось сбежать, может, она где-то прячется до сих пор. Лили сказала, что Трэвис и его бравые молодцы сожгли дом, но… МакКиннон закрыла бутылку, оставляя ее на столе, а сама тихо выскочила из мнимого убежища. На первом этаже оказалось слишком шумно, но это было лишь ей на руку. На вешалке висела чья-то куртка, возможно, Лили, хотя больше походило на то, что надела бы Доркас. Марлин стянула ее, накидывая себе на плечи и медленно открывая дверь.
Если ее дом спалили, но она смогла выжить, значит и у Маккензи был шанс.
МакКиннон сбежала со ступенек, застегивая куртку до горла и пряча руки в карманах. Девушка тут же ускорилась в нужном ей направлении. Нужно лишь отойти подальше, чтобы трансгрессировать. Малышка не могла далеко убежать, наверняка, она осталась ждать ее там. В этом году сестра должна была перейти на третий курс обучения в Хогвартсе, может, ей удалось воспользоваться какими-то заклинаниями с предыдущих двух. Хотя это лишь обнаружило ее перед работниками Министерства Магии. Но Марлин надеялась хотя бы на что-то, лишь бы Кензи посчастливилось так же попасть в портал.
Ускоряясь, но стараясь не привлекать к себе внимания, она огибала людей в толпе. Все знакомые за последние сутки продолжали с сожалением смотреть на нее. Удивлялись присутствию, радовались возвращению. Лили, Доркас… Где Мэри? Спохватившись еще и об этом, Марлин резко свернула за угол, практически переходя на бег. Гриммо и правда пожирало. Не замечая того, как быстро течет время в особняке, она впустую потратила целый день. Могла бы уже удостовериться в безопасности всех, кто волновал ее до панической атаки посреди многолюдной улицы Лондона.
Многие сопереживали, Сириус говорил что-то, Джеймс хлопал по плечу, то ли успокаивая, то ли поздравляя со вторым шансом. А Марлин не понимала, зачем все это. Зачем этот фарс, зачем эти долгие взгляды и утешительные объятия, которые ничего не решат. Она недавно окончила Академию авроров, вступила на свою должность, приготовилась работать не только в рамках Ордена Феникса. Для нее не было тех трех месяцев, а лицемерить и принимать соболезнования девушка не собиралась.
Трансгрессировав из какого-то переулка, МакКиннон огляделась вокруг до боли знакомой улицы. Продолжать уговаривать себя в том, что она благодарна каждому, кто за нее переживал, было глупо. Марлин было все равно, что случилось за эти три месяца. Ее абсолютно не интересовало, что каждый мог сказать или чем поделиться, потому что для нее не прошло и суток. Она была все той же двадцатидвухлетней волшебницей, которая боролась за добро, но некогда потерпела поражение. И не просто поражение, а оказалась причиной смерти всей своей семьи.
Сожаление, грусть или же радость из-за ее возвращения - глупость и комедия, которые может и разряжали обстановку вокруг, но сбивали с поставленной цели. Можно сколько угодно грустно улыбаться и рассуждать о том, что им стоит жить и верить, когда как лучше было действовать. Скорее всего именно поэтому она, уже кралась у забора в сторону того места, где раньше стоял дом ее родителей.
Теперь там не было видно знакомого здания, лишь пустое пространство, пустырь, усыпанной пеплом. То, что это был пепел Марлин поняла, когда подошла поближе. Кеды испачкались, хотя прошло около трех месяцев. Присев на корточки, девушка коснулась пальцами обугленного обрубка. Что это могло быть? Их дом, кажется, был построен из кирпича.
- Кензи? - позвала она. Глупо, конечно, надеяться, что кто-то откликнется. Не может сестра все это время провести на пепелище и ждать ее. Скорее уже куда-то сбежала. - Кензи, - Марлин попытала удачу еще раз, выпрямляясь и приближаясь к тому месту, где раньше была входная дверь. Раньше. Вчера. В ответ была лишь тишина, никто не шелохнулся и ничего не ответил.
Может стоило обратиться к соседям, наверняка, они что-то видели. Но если она столкнется с миссис Рейд, то как объяснить свое внезапное воскрешение? МакКиннон резко напряглась, замечая тень внутри «дома». За несущей стеной кто-то находился, прячась и не показываясь сразу. Девушка засунула руку в карман, сжимая артефакт удобнее. Волшебная палочка придавала уверенности в себе. Но куда больше решительности дарило желание встретиться лицом к лицу с младшей сестрой.
- Маккензи, - тихо позвала Марлин, осторожно ступая на промокшие от влаги щепки. Поэтому, наверное, ее шаги оказались и правда еле различимыми на слух. Человек за стеной сдвинулся с места, из-за чего увеличилась и его тень. Это был кто-то явно выше сестры.
МакКиннон тут же вскинула артефакт, сглатывая резко подступившую тошноту и готовясь ответить в бою снова. В своем же доме, как и несколько месяцев назад. Точнее, вчера.
[NIC]Marlene McKinnon[/NIC]
[STA]freaking fireball[/STA]
[AVA]https://i.imgur.com/XL7r3IN.png[/AVA]
[SGN].[/SGN]

Подпись автора

FAR LONGER THAN FOREVER
AS CONSTANT AS A STAR
I CLOSE MY EYES AND I AM WHERE YOU ARE
●●● ●●●

● Дополнительно: 23 года, безработная последовательница идей Темного Лорда
● Внешний вид: Синие джинсы, легкая свободная майка белого цвета, бежевый тонкий жакет под цвет балеток
● Состояние: Хмурая и задумчивая, раздраженная непонятной ситуацией
● С собой: Волшебная палочка

Маккензи никогда не плакала.
Она была уверена, что не плакала. Ей казалось это глупым и бессмысленным занятием, ведь она искренне верила, что слезы - удел слабых. Девушка лишь казалась хрупкой и безобидной, но при необходимости находила в себе силы свершать задуманное. Она всегда хорошо училась - не отлично, не блестяще, но хорошо. Ей хватало тех знаний, которые она получала, буду студенткой Рейвенкло, хотя преподаватели иногда качали головами. Она не понимала - зачем? Ей нравилось учиться, но вместе с этим она испытывала смешанные чувства. Ей казалось, что все это - бессмысленно. Она не верила, что магия может помочь, защитить и уберечь, ей казалось, что все это обман. Девушка листала толстые учебники, иногда даже находила заметки старшей сестры, но разве хоть что-то из всего этого уберегло ее от смерти?
Маки не любила вспоминать свое прошлое. Она давно привыкла к новому имени, фамилии, цвету волос. Ее родителей теперь звали иначе, а в доме не было никого кроме них троих. Кензи любила быть одной. Ей нравилось, что все внимание уделялось только ей, а она ощущала прилив сил, могущества. Ее новые родители были простыми магглами, они ничего не могли. Девушка иногда, после общения с некоторыми своими приятелями в школе, размышляла о том, что магия не дает никаких гарантий, ведь если Маки решит убить их, то ее никто не остановит. Сотрудники министерства даже не сразу сообразят, кто и что сделал. Ей было страшно иногда подумать, что магия настолько непонятная. Девушка искала смысл, но натыкалась на обиду. Она не понимала, почему великий и благородный Орден Феникса, который так яро претендовал на звание героев войны и который так открыто боролся со злом, не мог элементарно защитить своих же. Она не могла понять, в чем заключалась сложность, почему великие и сильные волшебники вроде Дамблдора, МакГонагалл, Флитвика и прочих не смогли защитить Поттеров, Марлин, Доркас, Пруэттов. Эти имени въелись в сознание вместе с десятком других. Кензи не понимала - почему они все вместе не могли пойти против одного волшебника?
Айрис. Ее звали теперь Айрис. Ее темные, некогда светлые, волосы спадали на спину. Она их отращивала, заплетала в длинную, тяжелую косу и перекидывала через плечо. Девушка любила носить платья, пить кофе и любоваться закатом, но все это не имело значения. Она была обижена на "добро", которое перешагнуло  через десятки, сотни трупов, чтобы одолеть одного человека. Волдеморт же вербовал, подчинял, запугивал, очищал магический мир. Он убивал непригодных, жалких и ненужных людишек, которые не значили ничего и которые ничего не умели. Девушка краем сознания еще отдаленно понимала, что может быть ее точка зрения неправильна, но она яро отрицала так называемое добро, которое отобрало у нее семью. Она была обижена и на саму сестру, которая позволила себя вовлечь в это глупое дело. Она же не могла не знать, что это заведомо проигрышный вариант.
Айрис Джейн. Ее новое имя, которое подарило ей новую жизнь. Она не любила это имя, как не любила и свое. Ей хотелось быть никем, безликим существом, которое бы просто было, а не жило. Ей не нравилось, что на нее смотрели, узнавая, но намеренно произносили неправильное имя. Она видела отблеск грусти в глазах учителей, но они упорно, с нажимом произносили "мисс Джейн". Ей нравилось, что они смущались, когда понимали, что она понимает. Кензи никогда им не улыбалась. Она делала это редко, но всегда искренне. Девушка подпитывала свою внутреннюю злость многолетней обидой, специально накручивая себя. Она придумывала многочисленные версии событий, которые могли происходить давным-давно. Она внимательно читала газеты, следила за побегом Сириуса Блэка. Того самого, который был другом и коллегой ее сестры, которого свои же позволили посадить, не помогали, а потом позволили ему умереть. Маки понимала, что скорее всего это было продумано и просчитано, чтобы надавить на мальчика, оставить его совсем одного на целом свете, как поступили и с ней. Она даже испытывала жалость к Поттеру, которого так жестоко лишили семьи и родных все те же люди.

Маккензи подняла глаза, всматриваясь в окно. Ее комната на окраине Косого переулка была маленькой, но уютной. Девушка сама пожелала съехать от родителей, чтобы не стеснять их своими делами. Она перебивалась мелкими подработками, не утруждая себя поискать что-то серьезное и стабильное. Девушка попросту не считала, что это того стоит. Ее пальцы скользили по волосам, заплетая их в косу. Кофе дымился на подоконнике. Она заметила, что со второй половины дня в городе неспокойно. Она успела перехватить новость, что в Мунго какая-то паника, но даже не сдвинулась с места. Она давно там не была. Кензи пыталась как-то навестить свою однокурсницу Оливию, но та выглядела совсем нездоровой и очень скоро рейвенкловка бросила это дело. Ей не хотелось проблем, не хотелось быть замеченной, поэтому она решила держаться подальше от многолюдных объектов.
Девушка слышала, что кто-то обмолвился о порталах, но что это - она не понимала. Ей было любопытно и она не поленилась, потратила час в книжном с древними фолиантами и какие-то данные найти сумела. Информация была сжатой, скомканной, но прочитанного хватило, чтобы она поняла - это ее шанс. Она могла спасти свою семью, могла остановить Марлин. Виновата была ее сестра, которая встала на сторону добра. Кензи хотелось как-то помешать ей, может быть даже убить ее, из любви конечно же, но спасти родителей, не навлекать беду на них. Девушка поправила макияж по привычке, подчеркнула свою яркую внешность и спрятала палочку в рукав жакета. Она не планировала кому-то понравиться, но привыкла выглядеть хорошо, сливаться с толпой. Она не хотела выделяться каким-то хаосом на голове или потрепанной одеждой, поэтому старалась быть как все. Она считала, что никому нет дела до ее внутреннего горя, а улыбаться внешне - залог успеха.
Девушка спустилась вниз по лестнице, обходя пожилую ведьму, которая карабкалась на последний этаж. Сама Кензи буквально недавно перебралась сюда, когда предыдущие жильцы спонтанно уехали, оставив после себя какие-то незначительные мелочи. Девушка все сложила в одну большую коробку и спрятала в шкаф, чтобы когда-нибудь избавиться от них, но не сейчас. Она вышла на улицу и посмотрела по сторонам, пытаясь понять, в каком направлении ей идти. Министерство вряд ли стало пускать незнакомую девушку, а если она назовет свою фамилию, то они и вовсе ее не отпустят, запрут, начнут задавать вопросы. Когда не надо - они всегда так делают. Кензи прекрасно это знала, поэтому решила сперва походить, послушать, что говорят. Ей удалось до этого узнать и услышать, что очень много странного происходило именно в Косом переулке, поэтому она решила сперва проверить его. Ей казалось это неплохой идеей, учитывая, что больше вариантов у нее не было. Она не хотела возвращаться в Хогвартс, но возможно именно там и находился один портал. Она даже не сомневалась в этом.
Девушка легко протиснулась в узком проеме между домами, ухватилась пальцами за выступ на стене и подтянулась. Она была худенькой и легкой, не боялась высоты и любила лазить по деревьям и стенам. Но это не сочеталось с ее любовью к платьям, поэтому приходилось выбирать или одно, или другое. Она осторожно забралась на крышу одного из зданий, откуда было лучше видно часть переулка и приложила ладонь козырьком к глазам. Ей нравилось чувствовать легкость, которую она испытывала, возвышаясь над всеми. Кензи не заметила ничего, что могло бы натолкнуть ее о мысли об искомом, но она не отчаивалась. Девушка решила продолжить идти по крышам, хотя в некоторых местах ей приходилось лезть выше и обходить стороной более ветхие места. Она уже пару раз использовала эти пути, поэтому знала, куда можно наступать, а куда нет. Девушка осторожно перешагнула через тонкое покрытие и оказалась на самом углу крыши. Справа от нее было пересечение улиц, с другой стороны лавки и магазины. Девушка помнила, что когда-то покупала в этой части переулка зелья и ингредиенты, но сейчас знакомых зельеваров уже не было. Она прошла дальше, осторожно спускаясь этажом ниже и остановилась на краю другой крыши. Она понимала, что с улицы такого не увидеть, поэтому порадовалась своей смекалке. Ей показалось, что в стороне, между домами, было какое-то свечение, но девушка боялась верить такой удаче. Она очень аккуратно слезла вниз, зацепившись жакетом за выступы на стене и оставила после себя несколько ниточек. Кензи даже не оглянулась, поспешив вперед, где и обнаружила своеобразную арку, которая источала свет. Ей показалось это странным, но скорее всего это и был портал. Книги описывали его по-разному, а спрашивать было не у кого. Девушка посмотрела по сторонам. Она не заметила никого средь бела дня, но списала все на то, что вокруг творилось что-то странное. Или же ей просто повезло.
Маки шагнула в портал, жмурясь. Ей хотелось не потеряться во времени и пространстве, возможно это и вытолкнуло ее опять же в Косом переулке. Она сначала испугалась, что у нее ничего не получилось, но неожиданно заметила менее потрепанный вид здания напротив. В ее времени оно выглядело хуже, хотя хозяева пытались что-то сделать. Магия опять была бессильна, даже тут. Девушка осторожно выглянула и поискала глазами живых людей. Таких нашлось немного. Мужчина, что шел навстречу, удивленно посмотрел на нее, когда Кензи подошла к нему совсем близко.
- Который час? - Она бесцеремонно посмотрела ему в глаза. Девушка немного отличалась от остальных легкой формой гетерохромии, но увидеть это можно было только с очень близкого расстояния. Она любила изучать кусочек солнца в левом глазу, называя его ясным днем. Ей нравилось наблюдать и за реакцией людей, которые видели это и замирали в первый момент.
- Без двадцати семь, - ответил мужчина, но Кензи его почти не дослушала. Она выхватила последние буквы налету, спеша покинуть переулок. Девушка сама не знала почему, но ноги несли ее вперед, как когда-то в детстве. Ей нравилось чувствовать ветер, что бил в лицо и видеть удивленные взгляды. Она проскочила Дырявый котел, чуть не сбив с ног какую-то молодую девушку и поспешила дальше. Кензи знала, что разумнее было аппарировать, но она не помнила точного адреса, только визуально помнила повороты, но не улицу и не дом. Все это снилось ей в кошмарах, а Оливия говорила, что это пройдет, она просто должна пройти по этим улицам своего подсознания. Девушка делала глубокие вдохи, кивала и засыпала дальше, благодарно улыбаясь. Она делала это редко.
Ноги привели ее до нужного поворота только спустя полчаса. Кензи не сразу поняла, что так больно сдавило ее горло. Она увидела фигуры и заметила вспышки заклинаний. Перед глазами встала картина прошлого. Не хватало только черной мантии, но вот светлые волосы были на месте. Кензи остановилась, выглядывая из-за угла другого здания. Она даже не подозревала, что от родного места почти ничего не осталось. Она помнила только огонь, крики, вспышки, страх. Ей не хотелось вспоминать, но хотелось отомстить тем, кто не сумел защитить их. Девушка сжала пальцами палочку и сделала шаг в сторону противников, которые уже сцепились. Она не узнавала их: мужчина был красив, но нетрезв и опасен, а девушка - знакома, но незнакома одновременно.
- Что здесь происходит? - громко спросила она, бросая взгляд на окна соседей-магглов. Ее никогда не заботило это особо, но понимала, что если узнают магглы, поднимется паника и сбегутся сотрудники министерства. Она бросила затравленный, злой взгляд на девушку. Та выглядела доброй. Нет, скорее, благородно доброй, как аврор, как борец за это добро, в то время как мужчина был явно злым. Красивые редко бывают добрыми. Кензи выставила щит, спасая себя от заклинаний. Она дернула ногой, словно почувствовала огонь в том месте, где он когда-то пылал и недоверчиво уставилась на обоих. Ее худое лицо вытянулось, мышцы натянулись, как струнки. Девушка сама по себе стала очень напряженной, которая выстрелить словом или заклинанием в любой момент.

[NIC]Mackenzie McKinnon[/NIC][AVA]https://i.imgur.com/bLzJkzs.png[/AVA][SGN].[/SGN]

Подпись автора

You're my obsession, My fetish, my religion, My confusion, my confession. The one I want tonight ©

by Amy :3

- Когда-нибудь Вы перестанете быть настолько предсказуемыми.
Рабастан рассмеялся - зло, холодно и с нотками цинизма. Ему было ровным счетом наплевать на то, жива МакКиннон или нет, и тем более ему было неважно, что она думала и говорила. Атака возымела эффект, поэтому Лестрейнджу пришлось поспешно уворачиваться и защищаться, чтобы балки не попадали ему на голову. Однако, полноценно уберечь себя все же не получилось. Плечи заныли от тесного контакта с чем-то тяжелым и Рабастан лишь чудом успел вовремя отступить в сторону и выставить перед собой щит, который удерживал всю конструкцию от обрушения ему на голову. Цокнув языком, он недовольно осклабился, мечтая не просто убить девчонку, но и нанизать ее на сотни колов. Туман, пыль, падающие элементы строительных материалов - все это вызывало не только дискомфорт, сколько раздражение и злость. И Басти был не тем человеком, который собирался держать эмоции при себе, поэтому он достаточно красочно и громко выражал свое мнение путем нелицеприятных фраз.
Однако, девочка была не промах. Такую бы в их ряды, только сперва пустить на особую церемонию инициации. Нет, Басти сам ее не проходил, но в своей больной голове успел придумать особый ритуал специально для Марлин. Светловолосые девушки были его слабостью, это факт. Ведь что может быть приятнее наматывая светлых, окровавленных локонов на пальцы. чуть-чуть потянуть на себя, ощутить напряжение, а затем резко дернуть. Светлые волоски еще долго остаются на одежде, особенно темной, приятно напоминая о проведенном времени. Конечно же не все разделяли его вкусов - крайне специфических, - но это не значило, что они и в самом деле плохие. У каждого Пожирателя было свое хобби, друг другу они обычно не мешали, предпочитая действовать самостоятельно. Были и такие, которые работали сообща. Иной раз Лестрейндж отправлялся на задание вместе со своим братом, что не могло не радовать. Дома им редко доводилось встречаться и беседовать, тем более что и привычных тем для разговора не было. Рабастан был крайне презрительно настроен против своей невестки, а Родольфус лишь закатывал глаза, читая нотации непутевому брату. Стоило ли что-то говорить еще? Поэтому задания, когда нужно было действовать как-то слажено и без лишних разговоров, радовали молодого человека.
Рассуждения отвлекли не только от едкого дыма и раздражения, но и от противника. Рабастан от неожиданности зарычал, когда кулак Марлин попал ему по челюсти. Отступив на шаг назад, он почти мгновенно сориентировался, беря себя в руки и нанося ответный удар кулаком прямиком в живот девушки. Рукопашные бои были не из числа любимых у Басти, однако иной раз помахать кулаками было приятно. Немного алкоголя, немного животного развлечения и вечер удался, но пока что он не мог сказать так о нынешнем дне.
- Твой хозяин не учится на собственных ошибках.
Лестрейндж не спешил уточнять, что девчонка имела в виду, так как она очень ловко лишила его оружия. Его раздражало, когда кто-то пытался прикоснуться к его палочке. Мысль можно было развить и в более извращенную сторону, трактуя все иначе, но Басти сейчас был слишком зол, чтобы шутить, тем более, что совершенно неожиданно на арене их сражения появилось новое лицо.
- Что здесь происходит?
Это был шанс. Тот самый шанс, который он не мог упустить. Удар твердого кулака пришелся по, с виду, больному плечу противника и то, как девушка поморщилась, подтверждало это. Перехватив выпавший из ее пальцев артефакт, Лестрейндж коротко взмахнул им, нанося сверху еще и порез, чтобы не думала, что имеет права распоряжаться его оружием. Желая атаковать ее еще, Басти наткнулся на уже выставленный щит и недовольно сплюнул в сторону, цокая языком снова. Теперь он вел себя куда более осторожно, недоверчиво поглядывая на новоприбывшую. Ее лицо ему ни о чем не говорило - типичная невзрачная брюнетка, которая возможно потерялась.
- Repello Muggletum.
Волшебница, которая потерялась. МакКиннон вовремя выставила защиту и от магглов, чтобы их любопытство не помешало им. Басти бы с радостью вырезал парочку смертных, чтобы показать девчонке, что Пожиратели не шутят.
- Ты слишком самоуверенна, МакКиннон, - бросил он, не спеша подтверждать, что является Пожирателем. Атаковать мог в любой в столь неспокойное время. Стоило может быть упомянуть Трэверса, который так сокрушался после ее смерти, что едва не выпил все запасы алкоголя на окраине Лондона. Басти бы составил ему компанию, только Касс так искренне страдал, что становилось тошно. Он не очень понимал, как вообще можно переживать по столь незначительному поводу. Марлин была всего лишь очередной девушкой, которую можно было заменить кем-то получше. И хотя Рабастан выступал иной раз за защиту красивых и полезных блондинок, о смерти МакКиннон он не переживал. Глотнул и высказался, что без одежды она может и была бы полезна им, но в виде аврора - нет. Кто-то с ним согласился, кто-то нет. Некоторые считали, что использовать полукровок и грязнокровок в сексе - ниже их достоинства. Рабастан считал иначе. Он же не собирался заводить с кем-то детей, а вот просто удовлетворить свои потребности - запросто.
Неважно, были ли девушки знакомы или нет. Неважно на чьей стороне была новоприбывшая. Если она поддержит его, то быстро присоединится, а если ее - то случайно попасть в нее чем-то не так страшно. Басти нырнул в недра собственной памяти, извлекая оттуда самые странные заклинания, которые только мог вспомнить. Иной раз неважно было чем атаковать, главное скорость атаки и желание уничтожить противника. Рабастан не получал никаких инструкций относительно Марлин на случай встречи, а значит она была не нужна. Хотя существовала небольшая вероятность того, что ее чудесное воскрешение заинтересует Хозяина, но он ведь знал наверняка о ней и ничего не сказал. Было ли это ответом на немой вопрос о надобности или Рабастану предстояло самому решить? Принимать решения - не его конек. Это удел старшего брата, который любил думать и продумать, а Басти предпочитал действовать и наслаждаться. Принять на грудь, вдохнуть аромат чего-то более тяжелого и ринуться в бой, бездумно и дико нападать на врага, переходить с агрессии к безумству, не щадя никого.
Незнакомая девчонка замешкалась, но стояла она не за щитом МакКиннон и в стороне. Пользуясь этим, Рабастан направил несколько заклинаний и на нее, не желая разбираться - где свой и где чужой. Девушка была отброшена назад, аккурат в то место, где наверное когда-то была лестница, а может и просто дверь. От дома мало что осталось кроме воспоминаний, но по очертаниям было видно, где некогда были стены. Сначала Басти думал, что дом открыт для всех, но позже понял, что магглы не видели пепелища, возможно просто непригодный для жизни пустырь. Удобно. Почему Орден или Министерство не прибралось за три месяца - вопрос. Свои планы? Ловушка? Рабастан выставил щит и резким взмахом артефакта заставил весь пепел превратиться в подобие смерча, который окружил девушку.
- Вдыхай глубже, МакКиннон, может быть это твоя мамаша, - осклабившись, Рабастан вытер рукавом губы, с которых капала кровь. То ли балка, то ли заклинание все же попало в него, но не сильно задело. Его оскал не походил ни на что человеческое. Он уже понял, что смысла прятаться нет, но вряд ли девчонка доживет до момента разговора с начальством. Вторая девица попыталась встать и предпринять что-то, но Басти ее накормил пеплом, отбрасывая в самую глубь дома. Может быть там была детская или спальня родителей? Может кухня для всей семьи? Он понятия не имел, как люди вообще выживали в таких крохотных домиках. Привыкший жить в богатом особняке, Рабастан даже не задумывался об участи простых смертных, которые гнили где-то в квартирах. - Сonfundus. - Было бы неплохо, если бы Марлин забыла обо всем на свете. Стереть ей память и сделать ее своей напарницей было бы весьма недурно, учитывая ее умения. Убедить ее, что она действует заодно с Пожирателями, отправить ее в штаб Ордена, чтобы она добыла им информацию обо всех действиях врага. Чем не отличная идея? За такое Волдеморт не просто похвалит, но и всем в пример поставит. Осталось только пробиться к девушке поближе, чтобы применить заклинание Забвения. Может быть удастся убедить ее не только в этом, но и в том, что она без ума от него. Тогда ноющий Трэверс будет подобно ужу изворачиваться, чтобы отомстить своему товарищу, но какая разница? Лестрейндж не собирался жениться на МакКиннон. А вот если он ею попользуется и выбросит, то позлит еще и сторону добра, которая непременно захочет отстоять честь своей подруги. - Baubillius. - Рабастан увернулся от атаки и спрятался за более крепкой стеной, которая одиноко стояла в стороне. Выжженный дотла дом мог вызвать грусть в ком угодно, но Басти, глядя на него, желал лишь выпить пару лишних стаканчиков, сожалея лишь о том, что не самолично истребил всю семью. Было бы куда веселее, если бы сдохли именно от его заклинаний и пыток. Сперва он бы конечно позволил себе и своим напарникам порезвиться с женщинами в семье на глазах у отца, а потом бы уже убил их. Мистер МакКиннон смог бы полюбоваться всем этим и умереть с мыслью, что не смог спасти семью. Чем не прекрасная смерть? - Impedimenta!

- Сonfundus — заклинание кратковременного подавления ориентации. Действует от нескольких минут до нескольких часов.
- Baubillius — бьет желтой молнией прямо в указанную цель.
- Impedimenta — чары помех.
[icon]https://i.imgur.com/TqEJn80.png[/icon]

- Ты слишком самоуверенна, МакКиннон.
Тут спорить не приходилось. Марлин и правда была слишком самоуверенна, потому что прекрасно знала свои и уровень, и возможности. Помимо этого она могла назвать и слабые стороны, осознание которых помогало работать над тем, чтобы избавиться от недостатков или же научиться умело их скрывать. Например, девушке тяжело давались стихийные заклинания, поэтому она ими не пользовалась, стараясь заменять чем-то таким же мощным. Если бы враги следили за тактикой боя, наверняка бы заметили, как МакКиннон избегает определенных атак. В Аврорате учили определять и сильные, и слабые стороны, потому что это помогало понять себя. Не было таких бойцов, которые были идеальны во всем; каждый мог проиграть, не успеть отразить атаку или же поразить самого себя. Она не питала лишних надежд, но никогда не сомневалась в собственных силах, что делало Марлин и правда достаточно самоуверенной.
Случалось, что операции заканчивались провалом, но в ее же интересах было оказаться в числе победителей. Война становилась не чем-то глобальным, а исключительно личной трагедией. И в данном случае приходилось искать баланс, чтобы личное не перекрыло общее. Муди не раз предупреждал об этом, МакКиннон кивала в ответ, одергивая себя. Только не в тот момент, когда она оказалась на пепелище собственного дома. Тяжело было совладать с эмоциями, видя как кто-то отлетает в ту сторону, где раньше была лестница. Лестница, под которой они с Маккензи прятались, играя или же пытаясь скрыться от мира вокруг. Марлин развлекала малышку, как только могла, вырываясь с заданий и возвращаясь домой не за обсуждением тактик и перспектив, а за ощущением уюта. Именно здесь она чувствовала себя обычной девушкой, не знающей, какое заклинание может привести к параличу, а какое - снять порчу. Теперь же незнакомца оказалась в том же самом месте, где Марлин в последний раз видела младшую сестру. Совпадение - не более, но сердце недовольно сжалось в тиски, которые мешали даже сделать вдох.

- Вдыхай глубже, МакКиннон, может быть это твоя мамаша.
Дышать пылью не хотелось, и Марлин сосредоточенно посмотрела на Рабастана, просчитывая его возможные шаги. Размениваться на слова было уже бессмысленно, потому что было задето самое важное.
Семья.
Девушка выставила щит, перебегая в другую сторону. Незнакомка могла оказаться на стороне Пожирателя Смерти. То, что Лестрейндж являлся таковым, МакКиннон не сомневалась. Был типаж людей, который вписывался в представления Темного Лорда, ибо он окружал себя подобными. Хватало одного взгляда на человека, парой слов диалога или же монолога, чтобы уже сжать артефакт и приготовиться к атаке. Другое дело, что у каждого были свои способы ведения боя. Не всегда Пожиратели выступали первыми: все зависело от настроения обоих сторон, от того, в какой ситуации и где они находились. Случалось даже, что Марлин приходилось отступать, при этом не выпустив ни одного заклинания, потому что помещение или территория были нейтральными.
Хотя и проработала МакКиннон не так уж и долго. Успела окончить школу, пройти курсы Аврората и только приступить к серьезным заданиям. Опыта у нее было не так уж и много, как у остальных коллег, но она старалась и никогда не жаловалась ни на что. Бывали, конечно, дни, когда приходилось банально сбросить с себя напряжение и обиду, но это происходило лишь с близкими людьми. Маккензи она никогда не посвящала в военные дела, продолжая верить, что рано или поздно все закончится.

Смерч вокруг не давал ей ориентироваться в пространстве, но Марлин уже закрыла глаза, задерживая дыхание. Времени у нее было немного, а нужное заклинание уже пришло в голову. Артефакт нагрелся, когда девушка несколько раз подряд выпустила заряд магии. Глоток нужного воздуха заставил голову вскружиться, и МакКиннон пришлось крутануться вокруг себя, чтобы удержаться равновесие. Тошнота подкатывала к горлу, но спасло ее лишь то, что Лестрейндж уже отвлекся на незнакомку.
Наверное, они были по разные стороны, потому что теперь обменивались заклинаниями, пока Марлин пыталась справиться с конфундусом. Не любила это ощущение, но не успела отбить, оказавшись в эпицентре атак сорвавшегося с цепи Рабастана. Иногда казалось, что Темный Лорд держал всех своих шавок на привязи, моря голодом, а потом отпускал в свободное плавание, чтобы те порезвились с большей агрессией, чем могли бы.
- Цела?
Услышала девушка, наконец справляясь с собой и беря верх над телом. Перекинув артефакт из одной ладони в другую, она поморщилась, кажется, левое плечо выбито из сустава.
Марлин проигнорировала незнакомку, вскидывая руку и направляя несколько атак в Рабастана. Отскочив в сторону, она откинула волосы за спину, замечая порванный карман ничейной куртки. Аврор покрутила палочку между пальцами, быстро соображая, что еще могла сделать в этой ситуации. Маккензи не оказалось рядом, родителей тоже, был лишь Пожиратель Смерти и вторая незнакомка. О том, что МакКиннон выжила знала Беллатрикс, так что скрывать очевидное уже было бессмысленно, да и стать тузом в рукаве Ордена Феникса не получится. Значит не нужно было переживать за воспоминания Лестрейнджа, скорее, нужно было действовать. Действовать так, чтобы он сбежал с места сражения. Тогда у Марлин будет возможность разобраться с незнакомкой, оказавшейся здесь совсем ни к месту, но очень вовремя.

- Arachnis.
Тарантул вырос на глазах присутствующих, перебирая множеством своих лап и набирая мощь. Пока Рабастан справлялся с атакой, паук уже поспешил в его сторону, очевидно, ведомый запахом крови. Марлин не боялась насекомых, поэтому уже посмотрела на девчонку рядом. Нельзя было тратить время.
- Axelitus, - крикнула она, возвращая внимание Пожирателю Смерти. Тот схватился за горло, когда она в два прыжка оказалась рядом и, перехватив артефакт левой рукой, замахнулась правым кулаком и вновь и снова продолжала бить костяшками по его лицу. Одним движением МакКиннон убрала артефакт в рукав, когда все еще справляющийся с удушением Лестрейндж согнулся по пополам. Останавливаться было поздно.
Семья.
То самое место, где все четверо МакКиннонов оказались жестоко убиты. Ради чего? Ради кого она все это время сражалась?
Пальцы уже сжали достаточно отросшие волосы Лестрейнджа перед тем, как Марлин со всей силы ударила его затылком о балки на земле. Ногой она давила ему на живот и не давая двигаться, другой наступила на запястье, мешая воспользоваться волшебной палочкой. Стертый в кровь кулак, продолжал разбивать скулу мужчины, окрашиваясь чистой кровью из ран. МакКиннон взревела от злости, продолжая выплескивать всю боль за последние сутки.
Маккензи.
Мама.
Папа.
Доркас.
Лили, Джеймс, Мэри, Алиса, Грейс, Фрэнк… Список был настолько длинным, что в голове имена смешались и вырвались очередным криком девушки, когда та выбила дыхание из тела громилы. Лицо Рабастана было похоже на огромный синяк, и Марлин смогла разглядеть что-то за пеленой злобы и слез только тогда, когда незнакомка попала в нее каким-то заклинанием.
Тут же вытащив артефакт, девушка направила его на Лестрейнджа.
- Bombardo! Cavea! Concutio! - она не знала, попало ли хоть одно заклинание в цель, потому что Пожиратель уже скрылся в вихре аппарации. МакКиннон подскочила на ноги, стараясь не дергать выбитой из состава рукой. - Depulso, - направила следующую атаку в сторону незнакомки, заставляя ее отлететь. Огонь на земле, оставшийся после череды заклинаний, мешал пройти вперед. - Devastatio, - произнесла девушка, проходя сквозь огонь и останавливаясь рядом с гостьей. Пальцы уже подхватили ее за воротник жакета, и Марлин приложила достаточно усилий, чтобы дернуть волшебницу на ноги и стукнуть спиной о соседний дом.
Дыхание было тяжелым, а боль, пульсирующая в открытых и не очень ранах, сводила с ума. Но МакКиннон сжала зубы, вновь ударяя спиной девушки в кирпичную стену.
- Кто ты такая? - отчетливо спросила она, чувствуя одновременно и злость от побега Рабастана, и ярость от того, что вновь оказалась повержена. - Отвечай сейчас же, - прижав кончик артефакта к щеке девочки, Марлин тяжело дышала, стараясь не обращать внимание на боль. - Ты пришла из прошлого или будущего? Что тебе известно об этом доме? - с каждым вопросом молчание убивало сильнее, чем воспоминания о вчерашней ночи. - Говори, - крикнула МакКиннон в лицо незнакомки, дрожа от гнева, пробивающего ее насквозь. Еще немного, и она взорвет тут всех, выследит сначала Лестрейнджа, а потом и Трэверса. Кажется, так начиналось сумасшествие. Где Лили, Мэри, Алиса, которые могли успокоить подругу в такие моменты? Где Мародеры, знающие, как много значит семья для Марлин?
Точно.
Они же все были заняты своими семьями, а у МакКиннон никого не осталось.

Arachnis - обычно посылает вереницу пауков в противника, но в применении сильного мага, может вызвать огромного тарантула.
Axelitus - душит цель.
Bombardo - вызывает взрывную волну, применяемую, например, для разрушения стен.
Cavea - заключает противника в клетке из языков пламени.
Concutio - сильно встряхивает цель.
Depulso - отталкивает объекты.
Devastatio - позволяет проскочить сквозь огонь, не получив ожога (непродолжительно).
[icon]https://i.imgur.com/bOufAxc.png[/icon][sign].[/sign]

Маккензи не видела, кого она атаковала. Она не соображала ровным счетом ничего. Боль в голове не проходила и усиливалась странными, болезненными воспоминаниями, которые она обнаружила на самом дне своей памяти, как только стресс толкнул ее внутрь дома. Ей хотелось одновременно и убежать отсюда, и остаться. Она не понимала, чего хотела и не понимала, как ей надо было поступить. Живая и вполне реальная Марлин сражалась с Рабастаном, избивая его до потери последней капли крови, мешала ему сопротивляться и давать отпор. Кензи смотрела на это с каким-то трепетным ужасом, стараясь сопоставить воспоминание и то, что видела сейчас. Она помнила сестру не такой. Марлин в ее голове была солнечной, улыбчивой и доброй. Она ложилась рядом по вечерам, читала ей сказки, рассказывала что-то про Хогвартс. Маки помнила это отрывками, но помнила аромат ее волос, ее кожи, помнила и тепло, исходившее от старшей сестры. Ей казалось, что перед ней настоящее чудовище, которое сорвалось с цепи, стоило лишь спустить поводок. Маки не понимала происходящего и все смешалось в ее голове, она не обратила внимание на заклинание, которое выпустила. Девушка не хотела признавать, что это блондинка перед ней - ее сестра. Марлин была другой. Ее Марлин.
Кензи поморщилась от боли, когда аврор стукнула ее спиной о стену и застонала, чувствуя, как хрустнул позвоночник.
- Кто ты такая? - Девушка осознала, что Пожиратель трусливо сбежал, воспользовавшись моментом и в этом была ее вина, ведь ее заклинание угодило в сестру. Она распахнула глаза пошире, всматриваясь в лицо аврора и попыталась понять, к кому или чему конкретно обращена эта ярость. Ей стало больно, что Марлин могла ненавидеть ее, ведь именно она указала ей место, где можно прятаться и она же проводила с ней все свободное время. Маки плохо помнила родителей: отец часто бывал на работе, задерживаясь и всегда был серьезным, а мама... Маккензи ничего о ней не помнила и от того было еще более грустно. Марлин заменяла ей всех и поэтому девушка вцепилась пальцами в ее руки, пытливо рассматривая глаза напротив. - Отвечай сейчас же, - Маки вздрогнула от крика и почувствовала, как кончик артефакта накалился от эмоций. - Ты пришла из прошлого или будущего? Что тебе известно об этом доме? Говори.
Девушка попыталась высвободиться, но у нее ничего не получилось. Она не справилась бы с аврором, тем более разгневанным и очень злым. Маки с некоторым запозданием вспомнила, что она не просто девочка, которая все потеряла. Она была девочкой, которая потерялась, скиталась, убивала. Ей было горько от мысли, что ее собственные руки подняли артефакт на магглов, но в тот момент она ничего не чувствовала. Она понимала, что это необходимость. Это ее выбор.
- Отстань, - попыталась вырваться она снова, но не получилось опять. Ей казалось, что сестра убьет ее на ровном месте, если не получит ответ. - Какая тебе разница вообще кто я и откуда, - крикнула в ответ Маккензи. - У меня нет имени, - девушка оттолкнула наконец сестру, дрожа от злости и подступающих слез.
Она не плакала. Она никогда не плакала.
Кензи убеждала себя в этом каждую ночь в детстве, пряча лицо в подушке и сдерживая себя. Она не хотела была слабой даже наедине с собой. Ей всегда казалось, что это глупо и низко, что она выше любых слез. Девочке не хотелось казаться слабой и беззащитной, каковой она и была по сути.
- Они все погибли и ты ничего не можешь исправить, - Кензи сделала глубокий вдох, судорожно выдыхая. - Марлин.
Маккензи знала, что она теперь Айрис и от той малышки Кензи ничего не осталось. Она была совсем другой, непохожей на родителей или сестру. Ее волосы давно потемнели, магия и краска скрывали светлые локоны. Она отвела взгляд в сторону, скрывая левый глаз. Девушка не помнила, был ли ее любимый кусочек солнца с детства или проявился после. Маки не хотела быть узнанной. Обида в ней еще горела и она думала лишь о том, как все исправить. Она убивала, лишала жизни. Девушка произносила смертельное заклинание, надеясь, что добро подоспеет, спасет, но нет. Никто ничего не предпринимал. Она сама сделала свой выбор и мирилась с ним, жила с этим каждый день, теряясь в собственных целях, причинах и следствиях. Маки не умела быть слабой. Она запрещала себе чувствовать себя так, продолжая жить и подпитывать себя обидами.
Девушка смотрела на сестру краем глаза, тяжело дыша. Она была всего лишь аврором, рядовым волшебником с завышенным самомнением, которая считала, что спасает мир от зла, но злом была она.
Она каждый раз уходила на какие-то задания, оставляя семью без защиты.
Она постоянно дразнила Пожирателей, приобретая все больше и больше врагов.
Она задирала самых тупых приспешников Лорда, которые потом мечтали убить их всех.
Маккензи откинула волосы назад. Она всегда казалось хрупкой и легкой, а первые дни в Мунго казались ей нелепым стечением обстоятельств, так как ее даже не воспринимали всерьез. Девушка же сжимала кулаки и шла вперед. Она хотела добавить что-то, что-то обидное и детское, ведь Марлин должна была понимать. Она должна была узнать ее! Кензи отвернула голову, отскакивая в сторону и дернула рукой с палочкой, толкая сестру, но вместе с этим девушка неожиданно вскрикнула, получая толчок в спину. Она не ожидала подвоха и по инерции качнулась вперед, успевая ладонями упереться в оставшуюся стену. Но не совсем удачно.
- Ты сдохнешь, МакКиннон.
Которая из нас...
Маки опустила глаза, видя как торчащий из стены штырь уперся ей в живой, вспарывая кожу. Он вошел неглубоко, но ощущения были не из приятных и девушка попыталась отстраниться, но почувствовала дикую боль.
- Марлин... - прошептала она, стараясь позвать сестру, которая кажется уже не знала на кого бросаться, но Маккензи с силой оттолкнулась от стены и придерживая рану ладонью, сквозь пальцы которой стекала кровь, она посмотрела на Марлин. - Ты виновата в этом, - зло бросила она, стараясь дышать ровнее и не делать резких движений. Девушка даже отступила на шаг назад, чтобы сестра не смогла приблизиться к ней. - Ты. Только ты. Потому что ты аврор, ты член этого треклятого Ордена, который ничего не может, - Маккензи постаралась не волноваться, но у нее не получалось. Она дрожала, чувствуя, как обида подступает к горлу и душит ее все сильнее. Она не могла простить любимой сестре такую глупость, как борьбу за свет и добро. Марлин должна была быть с ними, найти себе нормальную работу, проводить вечера в семье или бегать на свидания, а не рисковать собой и ими каждый день. Маки не помнила деталей и не могла похвастаться каким-нибудь теплым семейным вечером из прошлого, но она много думала после, собирала воспоминания по кусочкам, чтобы помнить. Девушка искала любой способ хотя бы чуточку быть ближе к своей семье, но все что видела в своей голове - это сестра. Лицо Марлин стиралось со временем, она потому и не сразу ее признала. Маки боялась в первый момент сразу же назвать незнакомку именем той, кого сильно любила и ненавидела. Ей казалось, что такая удача - наивность и глупость. Но сейчас девушка смотрела на сестру и понимала, что вспоминает еще что-то, какие-то незначительные мелочи. Она помотала головой и вытянула руку с палочкой. - Не подходи ко мне, - прошептала Кензи, теряясь в собственной голове. Она шла с мыслью, что сумеет спасти родителей и возможно убьет Марлин, от любви, чтобы та не наделала ошибок, но магия сыграла с ней злую шутку, отправляя вовсе не на год раньше, а в то время, где уже поздно что-либо менять. Маки могла сказать ей, где сейчас находится в этом времени. Она могла дать сестре шанс помочь ей, себе, им обеим. Девушка понимала, что таким образом она перепишет свою историю, обретет часть семьи, но родителей уже не вернуть. - Я видела как горел дом. Как погибли МакКинноны, - неожиданно произнесла она, не уточняя, что сама горела. Мысли эти заставили ее кулаки сжаться. Шрамов было не видно, но они были. На руках. В голове. Маки нервно улыбнулась, смотря на сестру. - Я была здесь. - Она знала, что Марлин ее не узнавала и что вряд ли она могла предположить, что перед ней Маккензи. Зато сейчас она могла подумать, что она причастна.
Девушка отвела взгляд в сторону.
Айрис Джейн. Теперь она точно больше не Маккензи МакКиннон. Пути назад не было и она в этом убедилась. У нее больше не было выхода.
- Я знаю где... - она не договорила, получая заклинанием в лицо. Губы стали липкими от крови и Маки дотронулась до них пальцами, разглядывая алые капли. Она ведь только хотела помочь себе и сестре, дать ей шанс не допустить того, чтобы маленькая Маккензи превратилась в Айрис. Но Марлин все испортила. Девушка дернула артефактом, посылая заклинание в ответ.
[icon]https://i.imgur.com/BhXGRRB.png[/icon]

Подпись автора

by Alice :3 and 'Autumn