● Дополнительно: 72 года, зельевар, работает на полставки на Больницу св. Мунго, является тетей Антонина Долохова
● Внешний вид: черная теплая мантия с капюшом, под ней черное платье, удобные сапоги, волосы распущены
● Состояние: спокойна
● С собой: несколько зелий, деньги, посох

Ей не верили, когда она говорила, что ей семьдесят два. Оно было понятно: множество зелий и отваров творили чудеса. Особенно, когда волшебник использует их с умом. Альберта гордилась своими познаниями: нет, не говорила о них и не хвасталась вслух, а доказывала на практике. Многие знают об этом по слухам и рассказам, лишь некоторым удается добраться до ее дома и попасть на прием.
«Прием» звучал слишком официально, и Долоховой это нравилось. Ей, в принципе, нравилось все, что так или иначе отражало ее истинное отношение. Ненависть к магглам сказывалась на ассортименте ее отваров, любовь к красивому – на внешнем виде, благополучие семьи – на занятии. Альберта не рисковала спокойствием мужа, но была единственной, кто поддерживал племянника, Антонина.
Может, именно поэтому в эту ночь оказалась в Лондоне, решив доставить товар самостоятельно.

Больница святого Мунго всегда ассоциировалась у нее с чем-то старым и ветхим. Целители, работающие там, может, и отвечали всем запросам нынешней ситуации, но никак не стремились к познаниям вне своих областей. Английская колдомедицина была и оставалась однобокой, что, конечно, было на руку многим приезжим зельеварам. Альберта в свое время открыла не одно и не два отвара, способных не только залечить ожоги, но и существенно омолодить кожу. Ко всему прочему она специализировать на заживляющих снадобьях, что определенно заинтересовало лимонные мантии Мунго.
Сотрудничать с больницей ей нравилось: минимум хлопот, достаточно денег и освещенности. Ведь благодаря последней ее дело развивается так, как, собственно, сама Альберта того пожелает. Она никогда не работала ради прибыли, нет, конечно нет. Она всегда выбирала, кому помогать, а кому сделать хуже. Из этого принципа строилась ее жизни, украшенная шрамами и лишениями. Они напоминали ей о многом, в большей степени – о справедливости.

О справедливости Альберта могла говорить часами. Закатывать глаза или поджимать губы, прятать руки в карманы теплой мантии или, наоборот, показывать присутствующими ожоги. Она знала, что справедливости не существует. Это лишь миф, придуманный элитой, для контроля за большинством.
Политика – глупость, которая кому-то казалась серьезным занятием. Достаточно было обладать интуицией, развивать критическое мышление, и ты будешь умнее любого, кто с гордостью носит значок Министерства магии любой страны.
Долохова, конечно, не раз спорила об этом со своей семьей, достаточно большой семьей. Она не боялась высказываться, делиться впечатлениями и не избегала конфликтов, потому что считала, что в них рождается истина. Хотя, конечно, когда дело касалось увлечений или даже долга Антонина, приходилось помалкивать, иначе лишнее внимание обязательно бы сказалось на очередной семейной ссоре. Они происходили редко, но если не удавалось избежать конфликтов, то страдали все.

О справедливости Альберта вспомнила, когда оказалась заблокирована внутри кабинета целителя на третьем этаже. Она не сразу услышала шум, а когда поняла, что гам в коридоре – не последствие ссоры пациентов, было уже поздно. Одного запаха гари было достаточно, чтобы женщина, всегда собранная и надменно озирающаяся по сторонам, замерла на месте и конфужено обдумывала пути побега.

Долохова боялась огня и будет бояться его до конца своей жизни. Ведунья несколькими десятками лет назад сказала, что умрет Альберта в языках пламени, что, наверное, было достаточно правдоподобно. Ведь ничто другое ее не возьмет: яды – ее конек, а холодное оружие или заклинания – детский лепет. Она была уважаемой волшебницей, выпускницей Дурмстранга, тетей Антонина Долохова, но в народе известной как Альберта, травница.

Колдомедик, ведомый героизмом, выбежал из кабинета, оставив дверь открытой и являя взору Долоховой пламя. Странное ощущение, сковавшее ее, разлилось по телу. Женщина буквально замерла у стола, не зная, как оторвать взгляд от огня, слепящего глаза. Дым проникал в легкие, и Альберта уже кашляла, все еще не отваживаясь сдвинуться с места.
Наверное, если бы не грохот наверху, она бы так и стояла посреди кабинета, пожираемого смертоносным Адским пламенем.
Очнувшись от паники, женщина тряхнула головой, с которой слетел капюшон, и вышла из кабинета. Тяжелая и теплая мантия, отлично скрывавшая ее фигуру, оказалась неуместна, поэтому Долохова скинула ее с себя.
Вокруг царил настоящий хаос: крики, доносившиеся со всех сторон, напоминали суматоху, случившуюся на их полуострове годами ранее. Альберта отогнала от себя воспоминания, нащупывая зелья в сумке и сжимая их руками. Они были лечебные, а не взрывные, поэтому толку от них никакого не было. Хотя, конечно, не обязательно было ими пользоваться, можно было припугнуть.
- Убери свои руки, - прошипела она, когда какой-то мужчина, одетый в длинный черный плащ, схватил ее за локоть. Его артефакт выдавал в нем англичанина, и Альберта дернула рукой.
- Я сейчас воспользуюсь этими зельями, обещаю, умрешь ты в мучениях, наблюдая за тем, как грязнокровки выбираются прямо через то окно, которое выбили на втором этаже, - продолжила Долохова, прекрасно помня звук разбивающегося стекла. Вряд ли это было результатом какого-то заклинания, а если и было – проблема пожирателей смерти. Ведь именно так они себя звали, и таковым был Антонин.

Интересно, он здесь?
Женщина не успела оглядеться, как вновь оказалась откинута чьим-то заклинанием в сторону. Ударившись о стену, Альберта тут же поднялась на ноги, жалея, что вовсе решила приехать в Лондон на Хэллоуин, чтобы провести лишние выходные с племянником.
Только как теперь его найти?
[nick]Alberta Dolohova[/nick][status]astarta[/status][icon]http://s2.uploads.ru/bVn7a.png[/icon][zvanie]<lz><a href="ссылка»>Альберта Долохова</a></lz>[/zvanie]

Альберта не была бы Альбертой, если бы продолжала стоять посреди коридора, заваленного то ли чьими-то останками, то ли обломками стульев и столов. Она никогда не оправдывала насилие, хотя бы потому что подверглась ему и не желала никому подобного зла. Однако, порой, без агрессивного поведения обойтись было невозможно, и с этими мыслями она продолжала оправдывать жизнь Антонина. Многие, конечно, могли закрывать или даже закатывать глаза, но Альберта искренне считала, что магглы – слишком злы и морально не устойчивы для их мира. Они открывали свои рты, извергая проклятия и даже не зная, как много значат слова. Они жили рядом с магическим миром и были настолько недалеки, что не обращали внимание на все знаки. Каково это быть такими глупыми и одновременно пропитанными ненавистью? Наверное, прекрасно, учитывая, что шрамы с Долоховой останутся с ней до конца ее жизни из принципа. Как напоминание о том, что невежество страшнее злобы. 

Сама Альберта разделяла взгляды Темного Лорда лишь частично. Если честно, само прозвище или титул, - как хотите, - она считала чересчур театральным, что не придавало страха, скорее заставляло задуматься, сколько волшебнику лет. Слепо идти за юнцом – глупость, доверить себя и свою семью мудрецу – хорошее решение. Она бы, может, и стала открыто помогать Антонину, но не сделала это по нескольким причинам. Одна из которых – принцип. Долохова не доверяла тому, во что не могла поверить, а закрывать глаза на какие-то несогласованности было уже не в ее привычках.
Поэтому, когда женщина оказалась откинута к стене, в руке материализовался посох. Альберта редко им пользовалась – не было нужны, и работать руками ей было приятнее и удобнее. Была какая-то эстетика в шрамах на ладонях. Но несмотря на редкие практики, Долохова когда-то была Ярвен, что проскальзывало не только в ее характере, но и – уровне магии. Конечно, надеяться на наследство – амбициозно, нужно работать и практиковаться, чтобы добиться настоящих успехов. Альберта редко прибегала к боевой магии, но это не помешало ей откинуть от себя нескольких мужчин в плащах.

Женщина не смотрела по сторонам, просто забежала на лестницу. Семьдесят лет – не приговор, к тому же, хорошее питание и уход за собой помогали омолодить не только внешний, но и внутренний мир. Долохова не жаловалась на суставы, перескакивая между ступеньками и неся перед собой посох, которые здорово отличал ее от присутствующих волшебников. Если бы кто-то в суматохе обратил внимание на эту особенность, наверное, все-таки сначала задумался, прежде чем вступать в неравный или по крайней мере в не обговоренный бой.
Альберта откинула от себя еще пару человек, особо не разбирая, были ли те пожирателями смерти или еще кем-то. Ее шкура была важнее психического здоровья остальных.
Тогда же она увидела открытую дверь в какой-то из кабинетов. Судя по всему, Долохова добралась до пятого этажа, на котором было значительно тише, что должно было одновременно и насторожить, и помочь выдохнуть. Женщина закрылась изнутри, баррикадируя дверь и подходя к окну. Выход был только один – трансгрессия, но наверняка та была уже ограничена, иначе последователи провозглашенного Лорда настоящие глупцы. Она не стала тратить время на проверку, лишь начертила руну, подсказывающую ей, что догадки правдивы.

Выглянув из окна, Альберта попыталась представить, справится ли она с прыжком. В принципе, она прекрасно понимала свои шансы: легче было дождаться Антонина и отчитать его. Хотя, строго говоря, отчитывать-то было не за что. Она сама приехала в Мунго не по расписанию, а по личной просьбе.
Знакомый голос за дверью заставил женщину остановиться и метнуть взгляд в сторону выхода.
Только сейчас Долохова осознала в каком состоянии находилась. Руки дрожали, даже тряслись, волосы все взъерошены, порванная юбка платья и невероятно бледная кожа. Она даже не заметила, как впала в панику. Единственной мыслью было сбежать, и Альберта с трудом могла вспомнить, как оказалась наверху и как забаррикадировалась. Что произошло с теми, кто оказался на ее пути, сказать было еще сложнее.

Антонину пришлось еще несколько раз повторить сказанное, пока женщина пыталась прийти в себя. Она впала в панику, боясь, что повторяется кошмар прошлого. Сама того не осознавая, женщина бежала к выходу, действительно готовая броситься из окна лишь бы обезопасить себя от очередной атаки со стороны незнакомцев. Все это жутко напоминало события на острове, а Альберта не смогла успокоить дрожь даже, когда открыла дверь.
В дверном проеме стоял Антонин.
Его лицо было скрыто маской, но она была уверена, что голос принадлежал племяннику. Одежда оказалась помятой, кое-где откровенно грязной и испорченной – значит, происходившее и правда угрожало ее опасности?

Долохова выставила перед собой посох, не собираясь сдаваться первому встречному. Ее могли узнать, что обязательно бы связало с племянником. Подделать его голос – не сложное волшебство, даже маггл мог научиться имитировать. Вряд ли Альберта рассуждала логически, но паника, пожираемая изнутри, не отступала.
- Кто ты такой? – бросила она. Ее взгляд походил на умалишенный: зрачки расширенные, скачущие из одного угла в угол из-за страха упустить что-то важное. Она делала шаг назад, каждый раз, когда мужчина делал шаг навстречу.

Оказалась в ловушке.

- Если это действительно ты, то нас ждет серьезный разговор, - добавила Альберта, и Антонин бы понял по тону ее голоса, что она больше напугана, чем зла. Она даже не успела сообразить, что рана на боку и правда настоящая, ведь адреналин еще не отступил и боли не чувствовалось.
[nick]Alberta Dolohova[/nick][status]astarta[/status][icon]http://s2.uploads.ru/bVn7a.png[/icon][zvanie]<lz><a href="http://allgenerations.rusff.me/viewtopic.php?id=1331#p160367">Альберта Долохова</a></lz>[/zvanie]

Альберта была бы не Альбертой если бы доверилась первому, кто показался ей мало-мальски знакомым. Она прекрасно знала и помнила о доверии, которым нужно одаривать только тех, к кому сквозило уважение. Это походило иногда на своего рода игру: кто-то пытался разгадать планы или хотя бы намерения Долоховой, когда она, забавляясь процессом, только сильнее запутывала невоспитанных или недостаточно ответственных собеседников. Альберта считала себя достаточно взрослой и мудрой, чтобы определять человеческий характер и типаж по нескольким фразам диалога. Может, всему виной была эмпатия, которая, хочешь или нет, развивается с годами. Тем более после того, что некогда Ярвен пришлось пережить.

Поэтому когда пожиратель смерти снял маску, она не показала сожаления или удивления: племянник выглядел таким же, каким она его помнила. Уставшим, измотанным, немного постаревшим, но тем не менее до ужаса похожим на своих родителей. Вряд ли это было недостатком, скорее – хорошей чертой рода Долоховых. Спутать их с другими русскими или румынскими магами было сложно, и в Дурмстранге всегда знали, стоит ли отправлять письма родителям совами. Ведь от школы до полуострова лететь было приличное состояние.
- Твой племянник, которого ты сорок один год назад спасла от маглов.
Антонин часто вспоминал этот случай, Альберта, в принципе, была не против, ведь носила же шрамы, как напоминание. Правда говорить о тех временах не любила, лишь усмехнулась в ответ, мол, поняла, о чем идет речь.
Сколько бы времени ни прошло, она все так же чувствует себя униженной и обиженной то ли на весь мир, то ли на конкретных отпрысков, семьи которых уже давно сгнили в канавах или опавших мокрых листьях.
- Считаешь каждый день? И то верно, - заметила Альберта, пытаясь не изменять себе. Правда дыхание было тяжелое, да и страх, до этого двигавший ее вперед, сейчас оказался слишком тяжелым грузом на плечах. Женщина покачнулась, но выстояла на своих двоих, лишь сильнее оперевшись о посох.

У Альберты было достаточно опыта. Она знала, когда остановиться, а когда продолжить что бы она ни делала. Родион постоянно об этом говорил, то ли восхищаясь, то ли насмехаясь. Долохова, конечно, знала, что муж в ее способностях ничего плохого или смешного не видел, поэтому продолжала прислушиваться к своей интуиции и если это требуется, то брала выходной от варки зелий без каких-либо объяснений.
Сейчас же женщина понимала: ей нужно передохнуть, восстановить силы и только потом думать о том, как вернуться домой. Им определенно нужно придумать правдоподобное объяснение для Родиона и Борислава, иначе Антонину придется срочно возвращаться на полуостров.

- Ты ранена! Нужно осмотреть, немедленно! Святая Нерида, тётушка, почему ты вообще сегодня тут? Ты должна была быть дома, в безопасности.
Альберта укоризненно посмотрела на племянника, который тут же принялся обрабатывать ее рану. Его винить, конечно, можно было во многих вещах, но явно не в пропущенной атаке. Скорее ей просто было досадно, что не заметила сразу. Наверное, слишком спешила сбежать из коридоров, не обращая внимания на остальное.
- Нужно было доставить заказ, да и с тобой хотела увидеться. Когда еще, если не на Хэллоуин? – Долохова, конечно, слукавила. Можно было увидеться в любой другой день, но кто же знал, что именно сегодня произойдет это нападение, которое, строго говоря, непонятно зачем было совершенно. Альберта уточнила бы, в чем смысл этого захвата, но вмешиваться в дела племянника не любила. Меньше знаешь – крепче спишь. В случае с немного сумасшедшим и тем не менее опасным Темном Лордом: меньше знаешь – дольше живешь.
- Спасибо, - поблагодарила она Антонина, приобняв наконец его. – А еще кто-то говорит, что ты занимаешься ерундой. Смотри, как поднаторел в лечебной магии, - Альберта привыкла поощрять родственников, если было за что. Да и чувство юмора у нее было хорошее, слегка приправленное сарказмом, но мало, кто жаловался вслух.

- Единственное, за что теперь переживаю: вряд ли мне оплатят эту партию зелий, - сокрушилась женщина, разминая спину и наконец переводя дыхание. Находиться одной в западне оказалось сложнее, чем она могла бы представить. Антонин рядом, пусть и выглядел уставшим, но всяко смог бы ее защитить. Не то чтобы это было необходимо, ведь Долохова в состоянии постоять за себя. Но Альберта по веской причине отошла от всякой конфронтации и лишила себя практики боевой магии. И причина крылась в дрожи пальцев и быстром сердцебиении.

- Понимаю, что нет смысла спрашивать, зачем все это, - заметила она, посмотрев на племянника. – Теперь нам нужно решить, как вывести меня из здания, чтобы не пришлось встречаться с твоим… коллегой, - называть Темного Лорда «хозяином» Альберта, как и остальные Долоховы, отказывалась.
- Я не предупредила Родиона, что задержусь. Как понимаешь, если не поторопимся, то проблем не избежать не только мне, но и тебе, - она любила мужа, уважала и ценила. И если бы он оказался в подобной ситуации, сама бы примчалась в Лондон в весьма недружелюбном расположении духа. Что уж ждать от него – Альберта понятия не имела. Единственное, в чем можно было быть уверенной, подобная встреча обернется неприятным разговором не только для нее, но и для Антонина.

- Как ты себя чувствуешь? – вдруг спросила она, все-таки не в силах игнорировать откровенно измотанный внешний вид племянника.
[nick]Alberta Dolohova[/nick][status]astarta[/status][icon]http://s2.uploads.ru/bVn7a.png[/icon][zvanie]<lz><a href="http://allgenerations.rusff.me/viewtopic.php?id=1331#p160367">Альберта Долохова</a></lz>[/zvanie]

[indent] Альберте семьдесят два, но чувствует она себя на хваленные двадцать. Она смотрит на Антонина, который из-за войны постарел, устал и, кажется, огрубел, но не может и слова сказать против. Наверное, потому что не имеет права, наверное, не для этого рискует собой, приезжая в Англию, чтобы доставить зелья для одного из целителей. Ведь, честно говоря, они могли бы сами забрать их: выслать сову, потребовать гонца, попросить кого-то из стажеров, но Долохова настаивает на визите, несколько раз повторяет, что должна это сделать сама. Себе она не признается, но причина кроется на поверхности - она устала скрываться, врать себе, смотреть в глаза тех, кому обещает. Ей хочется жить, а не доживать, знать, а не подслушивать, принимать решения, а не следовать за чужими. Неужели это так много?

[indent] — Мне не хватает еще тебя, чтобы ты говорил, что меня должно волновать, а что - нет, — ведет себя, как подросток, которому хочется самовыражения, а сама же улыбается, потому что по-другому общаться уже разучилась. Окруженная водой, людьми, едва ли по которым успевает соскучиться, Альберта уже выработала тот самый сарказм, который сочится из каждого слова, обволакивает собою похвалу и замечания, тем самым отгораживая истинные эмоции от остальных. Долохова наверняка бы стала хорошей пожирательницей смерти, если бы не боялась огня, не уважала мужа и не ценила то, что им удалось построить.
// ты моих демонов знаешь по именам
И НЕ ОСТАЛОСЬ НИЧЕГО, ЧТО ТЫ ВО МНЕ НЕ УЗНАЛ

[indent] Она видит, что он курит, и ее это не радует. Откуда взял табак, зачем, это же так [по-маггловски] дешево. Подходит в два шага, сигарету из его пальцев выдирает, бросает на пол и не упускает его взгляда:
— Тебе, может, уже давно за двадцать, но я не потерплю такого поведения в моем присутствии, — вот выпить или с девушкой обняться — это пожалуйста, но не плебейское дымление и медленное отравление легких. Альберта и сама может быть не отказалась от трубки, но не в присутствии племянника и не посреди разворачивающегося нападения.
— Твой хозяин не учится на ошибках предыдущих великих реформаторов, — подмечает между делом, потому что знает, что агрессия всегда встретится агрессией, и если бы ей дали шанс доказать, что магглорожденные волшебники - это грязь и только, то она бы сделала это по-другому. Наверняка бы более аккуратно, без попыток доказать свою власть, потому что Долохова знает, как на это реагируют слабые и как этому противятся сильные противники. Чтобы собрать вокруг себя почитателей, нужно приложить немало смекалки и целеустремленности, чем руководствуется Волдеморт для Альберты остается загадкой и не то чтобы она хотела ее разгадать.

[indent] Антонин говорит, что нет возможности сбежать, и она даже задирается: а, что, если. Мысль, конечно, неприятным холодом пробегается по спине, и женщина старается взять себя в руки, но озорной огонь во взгляде все-таки становится заметным. Она смотрит на племянника, изучает его выражение лица - стыдно ли ему, горестно или страшно? Касается ладонью его щеки, словно успокаивая:
— Все будет хорошо, — потому что знает, что будет. — Даже если твой хозяин меня и увидит, то что? Убьет? Да я тебя умоляю, ты же тогда лишишь жизни половины его приспешников. Ему это невыгодно, — Долохова не глупа, она подмечает то, что важно, обходит острые углы и знает, когда нужно остановиться. Если Волдеморт все-таки появится в больнице, то что от него ждать и, главное, зачем? Альберта догадывается, что убивать ее - глупая затея, пытать, брать в плен? Зачем? Она не представляет из себя ни важного человека, ни искусного дуэлянта. Единственное, что может предложить - это родство с Антонином, но он ведь и так достаточно предан своему Лорду, так что в качестве рычага давления Альберта тоже не сможет выступить.
— Давай я просто здесь пережду, ты меня закроешь, я посижу, посплю может быть, а как все закончится аппарирую домой? — предлагает, потому что не видит другого выхода, а племянник, кажется, других и не предлагает.
— У меня есть порт-ключ, если что, им воспользуюсь, - бьет себя по карману платья, где лежит зачарованная заколка, при касании к которой Альберта тут же окажется закинута в вихрь трансгрессии. Наверное, столкновение с магглами в свое время убило в ней ту самую черту, которая должна отвечать за выживание, поэтому теперь смотрит на Антонина она совершенно спокойно. Самое страшное, что могло случиться, уже случилось, и вряд ли существует в этом гнусном мире еще что-то, способное ее вскричать то ли от ужаса, то ли от боли.
— Все будет хорошо, — повторяет, приободряя и предлагая племяннику вернуться к своей «работе».
[nick]Alberta Dolohova[/nick][status]astarta[/status][icon]http://s2.uploads.ru/bVn7a.png[/icon][zvanie]<lz><a href="ссылка">Альберта Долохова</a></lz>[/zvanie]